Ссылки на мои статеечки "исторические экскурсии" и просто дыбр

http://www.ladies.academ.org/articles/istoricheskie-ekskursii-s-mariei-goryntsevoi/788
Вот, активировали первую статью из Новогодней серии. Характер совершенно популярный, во вкусе лекций для Чайного дома. К сожалению, пока Ladies.academ.org не связаны с форумом, просмотров будет мало. Некоторые вообще не знают, что он у нас там есть.

http://www.ladies.academ.org/articles/istoricheskie-ekskursii-s-mariei-goryntsevoi/717
Здесь я перепёрла на язык заоконных берёзок кусочки из датской поваренной книги 1616 года. Самое интересное - это не художественные романы определённой эпохи, а именно такие простые, приземлённые вещи. Повседневность. Быт. Они были такие же, как мы. И они были совершенно не такие. Хочу ближайшие дни выдать ещё кусочек. Про аквавит. "Если покойнику в рот влить аквавиту, труп будет хорошо выглядеть и не завоняет". И, кстати, неплохо избавляет от стереотипов: как почитаешь, как часто и разнообразно датчане употребляли аквавит, как варили "очень крепкое пиво", так и подумаешь, самая ли мы пьющая нация или только гордо создали себе такую репутацию.

А романы и вся беллетристика зачастую непонятна, потому что либо игнорировала быт (зачем описывать то, что у всех и так в зубах навязло), либо не объясняла вещи всем известные. Я вот, например, так и не понимаю, что значит сцена в "Госпоже Бовари", когда на балу у маркиза д'Андервилье в его замке в Вобьесаре "лакей влез на стул и разбил окно", потому что стало очень душно. Он сделал это явно не от неловкости, а умышленно. Зачем? Нельзя было открыть? И каждый раз стеклить окно? Даже если балы дают не так у ж и часто?

http://www.ladies.academ.org/686
Здесь статья о стиральных машинках XIX века. С благодарностями Светозару Чернову , у которой я утащила картинку.
И опять же приходят в голову мысли о благодатности технического прогресса и о том, что жизнь ещё совсем недавно была совсем иной.
А впрочем, что далеко ходить - когда я рассказала на форуме, как мы, советские женщины и девы обходились безо всяких "крылышек", у поколения моео ребёнка это вызвало шок. А было-то это всего каких-нибудь тридцать лет назад. В масштабе истории даже не мгновение ока...

http://www.ladies.academ.org/articles/istoricheskie-ekskursii-s-mariei-goryntsevoi/573
Статейка об истории выкройки. Сайт "Ренессансный портной" не приветствует утаскивания картинок у себя, хотя копировать можно, но с долгим и нудным запросом разрешения. Поэтому название дано по-русски, а не по-английски. Надписи к картинкам всплывают при наведении курсора на них, потом я от такой практики отказалась. Надо и дальше работать в этом направлении, написать про покрой, совершенно универсальный - это покрой туникообразной рубахи (халата, кафтана) с подставными бочками. Покрой воистину гениальный, я шила себе и ребёнку такие платья - сказать, что это удобно - просто ничего не сказать.

http://maria-gorynceva.livejournal.com/22059.html

"А что я сказал..."

http://maria-gorynceva.livejournal.com/11070.html

Медсестра Мария

Булат Окуджава

А что я сказал медсестре Марии,
когда обнимал ее?
— Ты знаешь, а вот офицерские дочки
на нас, на солдат, не глядят.

А поле клевера было под нами,
тихое, как река,
и волны клевера набегали,
и мы качались на них.

И Мария, раскинув руки,
плыла по этой реке.
И были черными и бездонными
голубые ее глаза.

И я сказал медсестре Марии,
когда наступил рассвет:
— Нет, ты представь: офицерские дочки
на нас и глядеть не хотят!

1957


Мало кто понимает, насколько эта песня чудовищна. По крайней мере, мало кто из мужчин. Влезть в мокасины медсестры Марии в подобной ситуации им не дано, что, в общем, определяется естественным порядком вещей.

А Булат Шалвович был свирепо беспощаден к себе. Наверное, как всякий истинный интеллигент - "это что-то с совестью", как говорил Гибарян у Тарковского. А впрочем, сегодня подумала: вот ведь и Пушкин, хоть интеллигентом его, как будто, не назовёшь, написал: "И с отвращением читая жизнь мою, я трепещу и проклинаю..." Что нужно, чтобы не страдать синдромом Бэлпингтона Блэпского и с отвращением читать жизнь свою - при этом не смывая строк печальных? Праведность? Постоянная рефлексия? Смелость? Вера? Всё вместе?

Не знаю.

А что песня чудовищная, я поняла на концерте Елены Камбуровой. Ей-то любые мокасины и галоши не велики. (Мечта: чтобы она спела "Fais comme si, mon amour..." из репертуара Эдит Пиаф). На концерты Камбуровой я хожу плакать. Видимо, так, как древние греки ходили плакать в театр на трагедию. У меня за десять лет уже сложился ритуал: непременно чёрное маленькое платье и косынка красно-белая или красно-чёрная на шее. И всегда одна, никого с собой не беру. Особенно "обезьяньего близнеца по геному", как выразилась Леночка. Плакать лучше в одиночку. Никто не будет с любопытством вертеть головой, а ещё того хуже - сострадательно брать за ручку. Когда Камбурова поёт - это вселенская бездна одиночества и одновременно общность с чем-то высшим. Она, как и Лина Мкртчян, несёт божественное женское начало.

...И ничего-то не могу с собой поделать - с третьей примерно песни начинатеся слёзный ток. Даже когда о весёлом поёт. Куда-то так голос попадает, где живёт слёзная туча. Как у народных плакальщиц. Только у тех - ударом под вздох, а здесь - в мягких руках ма-аленькая иголочка... Тык - и вот уже только б не в голос.

Видение

Выжженное поле. Первые крохотные, остренькие, сухие снежинки. Середь поля - Лазарь четверодневный. Воскрешён, большою ложкою кушает мёд. А может, даже жуёт дикие соты. А горечь адова не проходит. И до конца второй жизни не пройдёт.

Интересно, что чувствовал Лазарь, когда, наконец, умер второй раз? Отпустило? Земную жизнь заедать не приходилось из райского источника, мёдом текущего?


**************
Мне вчера подарили литературный сюжет. Хороший такой сюжет, развесистый. Трагикомичный. Сейчас погуляю, подумаю, как его оформить хоть в виде plot и напишу. Пусть возьмёт кто-нибудь

http://maria-gorynceva.livejournal.com/10976.html

Я вас всех люблю...

Когда-то давно я говорила Эс., что не знаю, что перевесит на весах у Господа: все восхитительные мраморные и бронзовые болваны гениального Огюста Родена - или одна слезинка безумной Камиллы Клодель (тоже, увы, гениальной).
Роден, как известно, вернулся к семье, расстался с Камиллой - и это полбеды, это можно понять. Но он ещё приложил максимум усилий, чтобы у неё был минимум заказов... Она доживала в бедности.

"И средь детей ничтожных мира, быть может, всех ничтожней он"?

Мальчики, я вас всех люблю. Особенно за доброту и благородство. Всех.

Какой Роден мне мальчик? Да, верно. Так ведь и не девочка.

http://maria-gorynceva.livejournal.com/10522.html

Зимняя песня, авторский вариант

http://maria-gorynceva.livejournal.com/10465.html

С огорчением увидела, что на сайте "К востоку от солнца" ( http://www.nsu.ru/community/poetry/A01.html#Горынцева ) мою "Зимнюю песню" напечатали по тому варианту, какой я прислала Ивану Игнатьевичу по электронке, а потом последнюю сторочку так и не исправили. К счастью, хоть в печатном издании поставлено верно.

И ещё очень хочется написать "Как незакатен зимний день один" - бывают такие дни, которые всё длятся, длятся, хоть и зимой... Потому что время тоже сплыло, а потом замёрзло. Но колеблюсь пока, хотя, наверное, в своём издании поправлю.


2. ЗИМНЯЯ ПЕСНЯ

И даже зарастают пепелища.
И смертно всё. И даже боль. И даже память.
И даже песня – чёрная река,
Несущая с собою снег и горечь
Из дальнего, хмельного ноября
Сегодня стала.

О ясность беспощадная зимы!
На белом чёрное, и очертанья резки,
И подо льдом забыты имена –
Рассыпанные сочетанья звуков.

Их некому собрать. В снегу, сухой и ломкий,
Молчит камыш, а мог бы прошептать: «Весна…»
Весна, весной… Весной река проснётся,
И вновь пойдёт, изранив берега,
Краями острых льдин…

Как бесконечен зимний день один,
И памяти сожжённой не коснётся
Ни радостных ручьёв неосторожный бег,
Ни беспокойный дух проталин…
Все чище и светлее на луга,
В открытую определённость далей
Ложится снег…

апрель 2001

http://maria-gorynceva.livejournal.com/10055.html

Сейчас смотрела эпизод с Орловой и Риной Зелёной из "Весны" (сцена в парикмахерской).
Героиня Орловой, подлинная учёная дама Никитина, которую гримирует "под Никитину" эксцентричная "стилистка", гневно восклицает:
- Довольно! Я и так достаточно похожа на Никитину без этих ваших тампончиков!
На что Зелёная заявляет безапелляционно :
- Это вам так кажется! А мы сделаем из вас настоящую Никитину!

Вспомнилось тут же, как наши горе-фотографы страстно доказывали мне, что именно они сделают из меня "настоящую Никитину", "сексапил номер четыре", а самой мне, существу косному и консервативному, только кажется, что я "похожа на Никитину". Жаль, что мне тогда не пришла на ум эта анекдотическая сцена - я услышала её по-настоящему только сейчас.
Воистину, в каждой шутке есть доля шутки...

Стихотворение fir_3

http://maria-gorynceva.livejournal.com/9836.html
Лена, мой френд (друг пока не осмеливаюсь писать, т.к. незнакомы) fir_3 выложила стихо:

Брось мои вещи в окно, больше я в них не нуждаюсь…
Ты показал мне, родной, как я легко заблуждаюсь.
Я бы прижалась – пусть днём - к тёплой любимой ладони…
Кто заигрался с огнём – сто к одному – не утонет.
Можно валяться в ногах. Можно беззвучно исчезнуть…
Даже сказать себе «НАХ».
Но вот забыть… Бесполезно.

http://forum.academ.org/index.php?showtopic=224500&view=findpost&p=4790551

Просто и прицельно точно. Стихи у неё, как и у всякого поэта, разные, но НАСТОЯЩИЕ. ("Откуда? - Оттуда".) Есть подлинные шедевры, попадающие куда-то в самую средцевину сердца.

Человек трагической судьбы, гофмановская Кьяра, которую пребольно стрекают током, чтобы пророчила...

Магическая "Хава Нагила"

http://maria-gorynceva.livejournal.com/9452.html

Магическая "Хава Нагила" вернула меня к жизни.
Вчера слушала, пока обратно из ушей не полезло.
Сегодня утром проснулась и поняла, что воскресла. За окном солнышко светит. Жить хочется. И петь хочется. И писать хочется. Сегодня написала половину сцены третьей пьески.

Особенно оптимистично звучит, конечно, хулиганская переделка Хвостенко-Арефьевой:

Одна могила,
Одна могила,
Одна могила
Примет меня!

У Игоря Белого в комментах какая-то девочка написала, что-де Хвостенко спел сей хулиганский текст - и через неделю помер. Вот классический образчик работы мифогенного механизма! Возможно, что и так: он действительно умер спустя неделю после концерта, на котором исполнял эту песню. Но сколько раз он её пел до этого, никто не задавался вопросом? Я тоже не знаю, но если пел, то никто не обращал внимания, пока не случилось это страшненькое совпаденьице (если оно вообще было).

Тем более, что припев там необычайно бодр:

Умру - и вдруг отживею,
Умру - и вдруг отживею...

И что это во мне клезмерство проснулось? Не иначе от близости в детстве могилы цадика ребе Нахмана. Наш дом в Умани, на улице Пушкинской располагался метрах в трёхста от того дома, где, оказывается, было захоронение.

Кто бы научил ещё выкладывать в какой-нибудь не локальный обменник файлы? У меня Тамара Гвердцители теперь есть, её исполнение ХН в концерте 98-го года.

"Знаешь, Анна, бывают ведь и просто сны..."

Под утро мне приснился Владимир Владимирович П. Он был одновременно и президент, и в то же время - налоговый инспектор, и шёл куда-то в налоговую, а его свита проследовала дальше без него. Возле дверей огромного, помпезно-стеклянно-бетонного здания налоговой инспекции я бесстрашно поймала его за рукав и спросила: "Владимр Владимирович, а вот скажите пожалуйста: я не уплатила первую часть налога на недвижимость в сентябре, ничего, если я уплачу его вместе со второй - сейчас?" Владимир Владимирович ласково и как-то кокетливо улыбнулся, нежно пожал мою ручку поверх своего рукава и сказал: "Да можно, конечно. Можно."

Зубы у него были какие-то серые и редко поставленные, а синий костюм - мятый и слегка в пуху. Это вызвало у меня лёгкое огорчение.

Сонник Провоторова трактует разговор с президентом как "разочарование". Видимо, когда я пойду платить налог, мне назначат пеню. И ссылка на президента, боюсь, не поможет.

Ерушалаим, сердце моё...

Когда-то, во дни моего детства, Д., с чьей дочерью я дружила, расхаживал по квартире в одних плавках, периодически взрёвывая "на какой-то варварский мотив" (вероятно, Шуберта!) : "Аве, Мари-и-я!" - при том, что пел вообще-то великолепно.

Так и я нынче тычусь по углам, то и дело заводя: "Ерушалаим, средце моё, зачем мне жить вдали от тебя..." - и не всегда попадаю на ноты.

Талантливейший и ехиднейший Юлий Ким - то ли под угрозой кончины от страшной болезни, то ли от свидания со Святой Землёй, то ли всегда такой был, то ли всё вместе - написал такое:

Там, возле рек Вавилонских
Как мы сидели и плакали!
К нам приходили смеяться:
Что ж вы сидите и плачете?
Что же не поёте, не пляшете?

Ерушалаим, сердце моё,
Что я спою вдали от тебя,
Что я увижу вдали от тебя
Глазами, полными слёз.

Ерушалаим, сердце моё,
Зачем мне жить вдали от тебя,
На что смотреть вдали от тебя
Глазами, полными слёз?

Да, конечно, зачин - это не Ким, это царь Давид. А вообще-то, скорее, кто-то безымянный, до него, из тех, кто повесил арфу свою на ветви вербы. И столь же кровожадный (вспомним конец 136-го псалма).

Но Ким вместе с Дашкевичем сумели сделать подлинный духовный стих, на уровне "Кому повем печаль мою". Елена Камбурова спела. http://ekamburova.narod.ru/

А я целый день повторяю: "Ерушалаим, сердце моё, что я спою вдали от тебя, что я увижу вдали от тебя глазами, полными слёз?"

Что мне Ерушалаим? Я там не была и вряд ли буду. Он для меня тот самый Еросалим, в котором рано звонили, потому что "розвеселий Божiй син народився". А вот ведь тоскую и плачу, как тот, который арфу вешал на вербу. Может, потому, что вдали от сердца жить действительно незачем - что бы или кого бы ни называть сердцем своим. Просто невозможно.

Однако верно и другое: когда глаза полны слёз, мало что увидишь вокруг.
Но, как сказал другой поэт, Ольга Седакова,

Глаза бы мои не глядели -
Да велено, видно глядеть.

http://maria-gorynceva.livejournal.com/7761.html

Мемуар на сон грядущий

http://maria-gorynceva.livejournal.com/3805.html

Дед мой, Артёмий Аверкиевич, коего так пронзительно напоминает своей носатой физиономией ********, был классный химик, хотя за плечами его была Тимирязевская академия, где, как будто, химия основной дисциплиной не являлась. Преподавателем он тоже был от Бога, и сохранилась тетрадка с записями - дед прорабатывал систему Станиславского. Он считал, что преподаватель должен быть артистичен, чтобы "держать зал". И при этом зорким оком ему необходимо вовремя заметить, что кто-то не понял объясняемый материал, вернуться к вопросу, который не был понят, и ещё раз, но по-другому, подать его публике. После войны бабушка ходила на его лекции, усаживалась на заднюю парту и тщательно, как методист РОНО, записывала все плюсы и минусы. Дома дед внимательно прорабатывал её записи и, если соглашался с замечаниями, вносил необходимые коррективы как в лекционный курс, так и в свою манеру подачи материала.

Деда забрали на войну со сборов, на которых он пробыл уже месяц, так что для него война и разлука с домом началась на месяц раньше. До 1944 года, когда началась война с Японией и их часть перевелив Порт-Артур, он служил начальником химзащиты в порту Владивостока, где отвечал и за регенерацию воздуха в подводных лодках, а затем - в Артёме, и в письмах, которые он посылал оттуда, военно-полевая цензура вымарывала его подпись - Артем, дабы не навести никого на мысли о его дислокации.

Году в 43-м его части был приказ провести учения: заражение некоей указанной местности ипритом и последующая дегазация. Учения провели, прошли они успешно, а где-то через месяц в госпиталь доставили двух солдатиков с ожогами, похожими на ожоги от иприта. Деду эта ситуация грозила трибуналом - получалось, что учения проведены недобросовестно, местность не была дезактивирована. Он явился в госпиталь, осмотрел солдат и сказал: "Нет, это не иприт." "Как не иприт, - возмутился присутствовавший особист, - а что же тогда? Докажите, что не иприт." Дед доказал - привёл особиста в лабораторию, взял пробирку с ипритом и приложил её горлышко к своей левой руке. Полученный ожог сравнили с теми, которые были на солдатах - и правда, не то. Особисты стали утверждать, что солдаты были обожжены парами иприта. Дед взял ещё одну пробирку, нагрел её и опять поднёс к своей руке. И этот ожог окзался "не таким". И ещё два раза ему пришлось жертвовать рукой - у него после этого осталось четыре круглых белых шрама. Было очевидно, что это не иприт. Но что же? На счастье деда, в госпиталь поступила женщина с таким же ожогом, что и у солдат - но она собирала ягоду достаточно далеко от места учений, так что было уже окончательно ясно, что иприт не имеет к этому никакого отношения. Тут особисты догадались допросить солдатиков - и те признались, что бегали в самоволку - купаться - и скрывались от глаз командования в высокой траве. Там они попали на растение, называемое в народе "неопалимая купина" (ясенец). Оно выделяет ядовитые вещества, вызывающие химический ожог второй степени, который действительно напоминает ожог, вызванный ипритом. Так же о купину обожглась и женщина, ходившая по ягоды. (http://www.leq.ru/Soc/Eco/Uzhasnoe-rastenie ). Обвинения с деда были сняты.

В 44-м году их часть перевели в Порт-Артур, потом в Дайрен (Дальний). Кладбище Порт-Артура, по словам деда, за время его пребывания выросло вдвое - люди пили древесный спирт. Ему приходилось ещё заниматься анализом спиртов, чтобы пресекать утечку древесного спирта. Это фатально сказалось на его послевоенном пристрастии к спирту этиловому.

Возвращаясь с войны, дед посредством грабежа в некоем китайском магазине завладел какими-то особенными химическими реактивами, которых у нас в стране тогда попросту не было, и привёз их в Мичуринск. Очень малая толика этих реактивов досталась и маме, которая под руководством отца в его лаборатории ставила все полагающиеся по школьной программе опыты по химии. Дед говорил ей: "Лучше ты побей химическую посуду у меня здесь, сейчас, чем потом, когда тебя возьмут на работу". Мамина университетская преподавательница по химии удивлялась, что впервые видит студентку, которая умудрилась не сломать даже ни единой стеклянной палочки.

Ещё он привёз с дальнего Востока два неких чудодейственных китайских лекарства, Одно было бальзамом от ожогов, а другое - порошок, прекрасно спасавший от самых лютых мигреней и ещё от чего-то. Лекарство это, естественно, в один прекрасный день кончилось, и бабушка насыпала в хорошенькую коробочку с иероглифами обычную пищевую соду (надо ж было её где-то хранить). У деда на кафедре одна сотрудница маялась страшнейшими мигренями. "Вот погодите, я вам лекарство принесу", - пообещал дед и принёс белый порошок (он не знал, что китайское снадобье уже всё вышло). Дама приняла соды, и ей полегчало. Так было несколько раз, пока на кафедре однажды не появилась бабушка и не увидела знакомую коробочку с иероглифами. "О, - обрадовалась она, - а я-то думаю: куда у меня сода подевалась!" "Как сода! ? - вскричала потрясённая дама, подверженная недугу. - Но ведь помогало же!" Увы, целебную соду бабушка забрала домой.

"Ямщик довезёт"

http://maria-gorynceva.livejournal.com/3393.html

Наше школьное образование, изрядно пострадавшее на всех фронтах, особенно страдает в области "второстепенных" наук, среди которых география. Наверное, предполагается, что она нужна - да и то в минимальном мастштабе - капитанам дальнего плавания и логистикам.

Мама (преподаёт в НГУ минералогию на ГГФ) рассказывала мне: - Придумываю им (студентам) всякие запоминалочки. Но как их придумывать, если, куда ни ткни, прореха в образовании?

Спрашиваю их: "Где находится Парнас?" Отвечают: "На Урале".

На одном из последних экзаменов, по её словам, миру и экзаменаторам было поведано, что город Норильск находится "на Юго-Западной оконечности Азии".

Интересно, это где? В районе Стамбула, что ли? Или в Ормузском проливе? Или на мысе Кумари? Ещё сыскать бы её, эту "оконечность" - где она у Азии, а?

...А и верно - зачем она, эта география, даже геологам? Особенно тем, кто в поля не собирается? Ямщик - пардон, турагентство доставит до места. Так на полном серьёзе утверждал один мальчик-нефтяник.

На склоне дня

http://maria-gorynceva.livejournal.com/2407.html

Когда ты беден, вдруг открываешь для себя столько радостей, что это кажется немыслимым. Я написала дзуйхицу "Радости бедных", но увы, одобрения тех, к кому я прислушиваюсь, оно не получило, а стало быть, надо переделывать. Ради тех вещей, что мне самой нравились, переделаю, но это займёт время и потребует вдохновения.

А впрочем, о радости: в прошлый четверг Эн. оставил у меня кусочек заплесневелого сыру, рокфора или чего-то подобного. Вчера я нечаянно нашла этот сыр (хорошо, что не пропал) и утром сегодня медленно ела его со сладким чаем. Какое ресторанное уедие сравнится с моим царским пиром?

Чего я хочу больше всего? Ну, например, услышать Псалмы Давидовы на языке псалмопевца. А может, даже спеть самой.

Тут же вспомнилось вдруг, по прихотливому свойству памяти: Д. в своё время утверждал, будто Анна Ахматова - еврейка, на том лишь основании, что

"Во мне печаль, которой Царь Давид
По-царски одарил тысячелетья".

Чему я завидую? Вот тут могу сказать со всей определённостью - лишь одному. Я никогда, никогда не напишу, не сумею так:

"Сестра моя, возлюбленная,
Прекрасна ты, как Фирца,
Желанна, как Иерусалим,
Грозна, как полки со знамёнами".

Перевод какой-то протестантский, но сути это не меняет. Грозна, как полки со знамёнами - и каждый раз неизменно перехватывает горло.

Эн. спрашивал меня, довольна ли я моей жизнью. Если подумать, то да: я очень богатый человек, мне всю жизнь отчаянно везло. Мне везло даже до моей жизни - начиная, наверное, с того момента, когда моя бабушка, отправившаяся из города Козлова (он же Мичуринск) в эвакуацию с двумя детьми отказалась принять приглашение знакомого врача и сесть в санитарный поезд, который буквально через час разбомбили в щепы.

Эн. старательно борется...

http://maria-gorynceva.livejournal.com/1429.html
Эн. старательно борется с собой, со мной, с оккультизмом и мракобесием, с противниками прививок, с энтропией окружающего мира и за свет разума.

Всё думаю: где граница, за которой надо прекратить бороться и принять? Особенно - себя. До каких пределов нужно себя ломать, чтобы не стать "самоломаным"? И надо ли ломать? А может, лучше упорно, но осторожно гнуть?

Мне кажется, что вся наша русская смута в умах от того, что мы никак не можем принять себя. Всё боремся с собственной историей, то гордясь ею, то стыдясь, но не принмая её такой, какой она уже случилась: когда-то величественной, когда-то нелепой, когда-то страшной, когда-то постыдной... "Еже писах, писах", что теперь переделаешь? Но в собственных умах мы то полные недотёпы, ни на что не способные по сравнению, например, с англо-саксами, то богоносные сыны света. Тьфу. Отчего бы не признать, что во языцех каждый и впрямь особенный, принять это и обратить свою особость в достоинство?

Вопросы повисают. Наверное, кому-то выгодней человецы и языцы, которые борются. С собой, между собой, с жизнью и окружающим миром.... Потому что пока они борются, они не имеют возможности посмотреть на себя и принять себя. Принявший себя - целен, а потому силён. Кому нужны сильные?

Без темы

Мы выгнали природу в дверь, в том числе, и в себе самих. А она, гремя и царапаясь, старательно лезет в форточку.

В чём так называемый прогресс человечества? В развитии технологий и машинерии? Это хорошо (вот не смогла бы я печатать здесь мои мысли), но развивается ли сам человек? Перелопатив гору литературы по долгу профессии, начинаю в этом сомневаться. Более, того, мне видится, что с полным подавлением животного начала в себе человек начал регрессировать. Древние выпускали зверя во время мистерий и отправлений оргиастических культов. Были ритуалы, очерченные рамками праздников. Зверю давали побегать, так что общество могло надеяться, что хотя бы часть его членов не будет звероподобна всё остальное время.

Теперь, получается, остаётся только секс, позволяющий пережить трансперсональное и выпустить побегать зверя. Ну, ещё наркотики и одурманивающие культы. Если бы при этом зверь ещё помнил, что он должен быть чутким и сторожким, чтобы вовремя унести ноги от опасности! Увы, эта разжиревшая полуприрученная тварь, как правило, сохраняет кровожадность, но полностью теряет звериную чуткость.

Эн. ходит, громко "печатая шаг", а попросту - грохоча ботинками. Так он заявляет миру о себе. Всё бы ничего, если б он не заявлял о себе соседям в гулком подъезде, далеко за полночь. Это - от человека асфальта, а не от дикого человека. Даже слоны, которым, кроме человека, некого бояться, оказывается, ходят тихо. Мне ближе кошачья грациозность Эм., ступающего почти неслышно и умеющего замереть в любой момент. Мужчины на тренировках по рукопашке похожи на сильных, гибких животных и вызывают во мне нечто глубоко природное, какой-то тёмный восторг древних гоминид.